Всякому подобает то, что больше ему свойственно.
Вы здесь
Цитаты и высказывания Цицерона
Род деятельности:
Политик
Оратор
Философ
Годы жизни:
106 - 43 гг. до н.э.
Страна:
Древний Рим
Марк Туллий Цицерон (3 января 106 до н. э., Арпинум — 7 декабря 43 до н. э., Формия) — древнеримский политический деятель, оратор и философ. Будучи выходцем из незнатной семьи, сделал благодаря своему ораторскому таланту блестящую карьеру: вошёл в сенат не позже 73 года до н. э. и стал консулом в 63 году до н. э. Сыграл ключевую роль в раскрытии и разгроме заговора Катилины. В дальнейшем, в условиях гражданских войн, оставался одним из самых выдающихся и самых последовательных сторонников сохранения республиканского строя. Был казнён членами второго триумвирата, стремившимися к неограниченной власти.
Цицерон оставил обширное литературное наследие, существенная часть которого сохранилась до наших дней. Его произведения уже в античную эпоху получили репутацию эталонных с точки зрения стиля, а сейчас являются важнейшим источником сведений о всех сторонах жизни Рима в I веке до н. э. Многочисленные письма Цицерона стали основой для европейской эпистолярной культуры; его речи, в первую очередь катилинарии, принадлежат к числу самых выдающихся образцов жанра. Философские трактаты Цицерона представляют собой уникальное по охвату изложение всей древнегреческой философии, предназначенное для латиноязычных читателей, и в этом смысле они сыграли важную роль в истории древнеримской культуры.
Каждому свойственно заблуждаться, но упорствует в заблуждениях только неразумный.
Наши руки как бы создают в природе вторую природу.
Осторожно действовать еще важнее, чем разумно рассуждать.
Я буду говорить, ничего не утверждая.
Всякому — свое.
Как в жизни, так и в речи, нет ничего труднее, чем видеть, что уместно.
Не быть жадным уже богатство.
Память — хранилище все вещей.
Я не буду говорить ничего определенного.
Высшее право — высшая неправда.
Каков человек, такова и его речь.
Не следует доискиваться, какой вид имеет душа.
Помни, что сильные страдания завершаются смертью, слабые предоставляют нам частые передышки, а над умеренными мы владыки. Таким образом, если и можно стерпеть, снесем их; если же нет — уйдем из жизни, раз она не доставляет нам радость, как уходим из театра.
Я не в состоянии забыть того, о чем желал бы не помнить.
Где хорошо, там и отечество.
Когда говорит оружие, законы умолкают.
Невелика заслуга, если человек честен лишь потому, что никто и не пытается его подкупить.
Правительство есть говорящий закон, а закон — немое правительство.
Говорить умолчанием. Кому это выгодно?